О музыкальной системе звуков.

…Сегодня, друзья мои, наступило время пропарить вам мозг вопросом о музыкальной системе звуков – не все же про непотребство всякое писать да про пиво с водкою…

О музыкальной системе звуков.

автор текста : Сергей Николаевич Курский

Музыкальная система звуков (по-научному тонов), хочу я вам сказать, – это пиздец какая замысловатая штука, хоть и основывается на элементарных предпосылках. Предпосылок существует несколько. Четвертая предпосылка – это то, что мы имеем двенадцать звуков (хотя некоторые безответственные субъекты и считают, что их только семь); расстояние промеж ними считается называть полутон. Третья предпосылка – это такая предпосылка, что через двенадцать звуков вся хуйня опять повторяется – замкнутый, блять, круг – то есть человеческая мозга так хитровыебанно устроена, что если частоту умножить вдвое, она воспринимает это (с музыкальной точки) совершенно эквивалентно, или, проще говоря, однохуйственно… Следующая, вторая, предпосылка – о том, что через семь полутонов наступает возвышение частоты в полтора раза (не путать с полтора литра) и получается квинта – самый охуенный с точки зрения математического расчета интервал. И последняя, первая, предпосылка состоит в том, что если от квинты составить еще квинту, а потом еще одну, и еще, и еще, то через двенадцать раз такой хуитистики (так называемый квинтовый круг) мы опять получим изначальный звук, только помноженный на два, четыре, восемь, шестнадцать, – един хер на сколько, лишь бы на два, четыре, восемь… делилось – потому что ведь все эквивалентно (однохуйственно).

(Вот тут, кстати, и начинается одно из самых зловещих наебательств, какие знала история развития художественной мысли. Если у кого есть нормальный калькулятор, тот завсегда может убедиться, что если полтора возвести в двенадцатую степень, результат ни хуя не будет делиться на два, то есть почти, примерно, – будет, а в точности – нет… В древние времена истории этот факт доставлял множество геморройства музыкантерам (в частности, приходилось часто перестраивать инструмент под новые тональности), но потом один вконец охуевший деятель (по фамилии Веркмейстер) придумал так называемый темперированный строй (в противоположность чистому строю), в котором общая погрешность равнохуйственно распределена меж всеми двенадцатью звуками, и вроде как считается, что косяк здесь настолько невелик, что можно лабать и так. Определенно, некоторые музыкантеры сказали, что все это поебень и томление духа, но некоторые задумались. Потом германский клавишник Иван Севастьян (по фамилии Бах) придумал вещь по названию «Дас вольтемперерте Клавир» («Хорошо темперированный клавир»), где, пользуя тот самый темперированный строй, он ебашил сразу во двадцати четырех тональностях (что при чистом строе было совсем не сподручно), и после того случая все в музыкальных гармониях и пошло в этой теме.

…Хотя и поныне встречаются отщепенцы, пользующие чистый строй (в старообрядческих церквах, к примеру).)

Итак, квинтовый круг сошелся, предпосылки соблюдены – все охуенно…

В принципе, все, что дальше, – это уже так, не столь серьезно все, но все равно заслуживает отдельного рассказа.

Вот получились двенадцать нот, расстояние меж соседними – полутон, и ниебет. Два полутона образуют цельный тон. Теперь настало время придумать им внутреннюю организацию.

Внутренняя организация звуков называется лад. Самый тупой лад – это пентатоника. Пентатоника состоит всего-то из пяти звуков и бывает мажорный и минорный. Фишка тут в том, что…

…Нет, все-таки сначала нужно немного попиздеть про интервалы. Интервалы – это такие расстояния между нотами. Интервалы бывают таких видов:
- собственно, прима (то есть отсутствие всякого расстояния, унисон, блять);
- секунда маленькая и большая (полтона и цельный тон соответственно);
- терция маленькая и большая (полтора и два тона);
- кварта, блять, чистая, не маленькая и не большая (два с половиной тона);
- кварта, блять, увеличенная, она же квинта (блять) уменьшенная (длиной в три тона; в нормальных пацановских ладах не используется);
- квинта, блять, чистая (три с половиной тона);
- секста маленькая и большая (четыре и четыре с половиной тона);
- септима маленькая и большая (пять и пять с половиной);
- а тут вам и октава (шесть тонов, то есть двенадцать мелких). Октава также называется тоника, потому что это беспезды главный звук, из коего все произрастает.

Так вот, пентатоника… Минорная пентатоника состоит из таковых интервалов: м. терция, потом б. секунда, потом опять б. секунда, м. терция (ну, и потом снова б. секунда; это и так вычислить можно, по остальным данным, если только не дебил). С мажорной пентатоникой и того проще: она начинает свое построение от следующей ступени (то есть не с первой, а со второй) пентатоники минорной – и все дела, чистое обращение (а обращением в музыкальной науке именуется игрательство того же ряда, но начиная с другой ступени…). Играть пентатоникой – чрезвычайно благозвучное занятие, но все-таки в ней не хватает размаху музыкальной разнообразности.

Отсюда происходит диатоника. Диатоника получается добавлением еще двух нот к пентатоническому ряду – всего ступеней получается семь (откуда, блять, и общее заблуждение). Ноты здесь, понятное дело, добавляются прямо в терционные интервалы – таким образом в интервалах кругом получаются одни только секунды (в чем и состоит прелесть диатонических рядов).

Но расположение этих секунд бывает различно – вот оно как. Основным звукорядом нынешних времен слывет звукоряд натурального мажора, ну а буквально лет триста назад таковым считался, наоборот, звукоряд натурального минора. Потому мы будем в дальнейших соображениях исходить именно из минорной последовательности звуков.

Итак, рассмотрим основу всей прочей диатонической срани – музыкальный ряд, называемый натуральный минор. Он прост как три копейки: это та же минорная пентатоника с включениями – б. секунда, м. секунда, б. секунда, б. секунда, м. секунда, б. секунда, б. секунда. …Все это охуенно здорово, все эти секунды, но, чтобы было понятнее, лучше все это представлять в интервалах, выстроенных от самой тоники. Сим образом, от тоники получаются:
- первой ступенью – сама главная тоника;
- второй ступенью – б. секунда;
- третьей – м. терция;
- четвертой – кварта; пятою – квинта (это уж как всегда);
- шестой ступенью идет м. секста;
- а седьмой – м. септима.

Как оно видно, исключая секунду, в миноре все получается маленькое (отсюда и название: минор – по-латынски: маленький).

Теперь, пропустив еще одну тему (о которой речь пойдет позднее), рассмотрим натуральный, блять, мажор. Тут опять-таки нет ничего кроме обращения: весь этот мажор строится начиная с третьей ступени минорного ряда, и дальше он проходит по всем тем же нотам. И вот, все сомнительные ступени (третья, шестая, седьмая) становятся тут большими (отсюда и название: мажор – по-латынски: большой).

(В общенародном представлении сложилось считать, что мажор – это охуенно весело, а минор – это неебатца как грустно. Это не совсем так, если по-честному судить. Как однажды пизданул музыковед Сашка (по фамилии Попов), мажор есть энергия движения, а минор есть энергия экспрессии, и неипет… Хороший музыковед был Сашка Попов, по-любому.)

…Таким образом, становится понятным, что есть мажор и что, наоборот, есть минор. Но весь этот мажор с минором, друзья мои, – все это хуйня по сравнению с так называемыми древнегреческими ладами.

(…А чтобы окончательно перейти к повествованию о моих любимых древнегреческих ладах, я расскажу еще напоследок о некоторых вариациях минора-мажора, которые встречаются. Сначала следует сказать, что общее мажорство либо минорство тональности определяется исключительно положением терции относительно тоники – все остальное не столь характерно. Но, тем не менее, мажор и минор, кроме натурального, имеют еще гармоническую и мелодическую вариации. В них ступенестроительство идет немного вкривь (в отличие от древнегреческой темы), но вот так… Самая простейшая и самая попсовая вариация натурального минора – это так называемый гармонический минор. В гармоническом миноре написано множество композиций таких великих исполнителей, как Филипп Киркоров и Дима Билан. От натурального гармонический минор отличается повышенной септимой. Если вдобавок к септиме повысить еще и сексту, получится минор мелодический (такую хрень Филипп Киркоров вряд ли потянет, хотя…). А если смотреть на натуральный мажор, то тут все совсем наоборот: и гармонический (с пониженной секстой), и мелодический (с пониженными секстой и септимой – эту хрень Филипп Киркоров уж точно не вытянет) основываются на понижении своих ступеней. Достаточно редкие лады, ниипатца…)

Вот. И древнегреческие лады. Как известно, древние греки было охуенно сообразительные ребяты, и в этом случае это действительно так. Греки строили все эти лады обращением, то есть построением гаммы от какой-нибудь там ноты основной гаммы (от какой получится). Коль мы взяли за основу (по средневековому образцу) минорный звукоряд, то от него и начнем рассказывать. Первый случай энгармонизма (то есть сделанный от второй от начала ступени) мы, пожалуй, пока пропустим, а насчет третьего что-нибудь сообщим. Ладно, хуй с ним, по порядку…

Первый древнегреческий лад есть эолийский (натуральный минор). Про него уже и так все необходимое рассказано.

Второй лад, построенный от второй ступени… ну его на хуй, такой лад… потом…

С третьим ладом все просто – это опять натуральный мажор, только по-древнегречески он назывался ионийский. Про него опять же все известно и так. Четвертый лад есть хитровыебанный лад, называемый дорийский. Дорийский лад – это по сути нормальный минор, только с повышенной шестой ступенью (так называемая дорийская секста). Дорийская секста звучит прозрачно и непринужденно.

Пятый лад есть фригийский. Услышав его, человек с неустойчивой психикой обычно желает застрелиться, или повеситься, или на крайний случай ударить кого-нибудь табуретом по голове. А все оттого, что фригийский лад – почти как минор, только вторая ступень у него понижена. Вторая пониженная ступень (так называемая фригийская секунда) – настолько сурово диссонирующий интервал, что, блять, более диссонантным является только еще один интервал, о коем речь пойдет позже… Фригийскую секунду уважают играть всякие там металлисты.

После того следует лидийский лад (полученный из шестой ступени), где все мажорно, только четвертая повышена (так называемая лидийская кварта). Но поскольку это все-таки не уменьшенная квинта (с которой она однохуйственна по частоте – и это беспезды тяжелый по восприятию интервал), тяжелого безысходного ощущения от нее не происходит, а происходит от нее просто загадочность…

Затем, от седьмой ступени, идет лад миксолидийский, в нем все по мажору, но седьмая понижена (так называемая миксолидийская септима).

Последний лад есть локрийский (образовывается от второй ступени минора). Считается, что существует он больше теоретически, потому что квинта в нем уменьшенная (наряду с пониженной секундой), а это создает такую страшную неустойчивость, что сделать с этим что-нибудь не так просто. Локрийские мелодизмы звучат пиздец зловеще, потому что уменьшенная квинта – это самый страшный диссонанс, какой только может случиться, – а тут он к тому же присутствует в основном аккорде…

Вот такая примерно срань. Кроме того, в тех ладах, что написаны выше, можно альтерировать (то есть повысить или понизить) еще какие-нибудь ступени, и тогда получится вообще чорт знает что. Некоторые особо безответственные музыкантеры так и делают. (Вообще, простой расчет показывает, что в пределах диатоники возможно построение сорока восьми ладов – не то чтобы мало, но и не то чтобы до хуя…)

Среди противостандартных диатонических ладов особенно популярны некоторые разновидности. Например, так называемый фригийский мажор, в котором используется фригийский звукоряд, но при том большая мажорная терция – противоположные, считай, тенденции, блять; но это не мешает ему звучать хоть и экзотично, но вполне гармонически. Возможно, это происходит оттого, что фригийский мажор – это квинтовое обращение гармонического минора, который столь почитаем попсовиками всех краев… Фригийский мажор пользуется особенным авторитетом среди испаноговорящей шпаны. Квартовое обращение гармонического минора именуется житанский минор, а мажор с пониженными секундой и септимой именуется житанский мажор…

Ну а вообще, конечно, диатонические ряды – это охуенно, но всегда находились типы, которые складывали на всю эту систему с прибором и мутили что-нибудь действительно страшное. Например, в девятнадцатом веке питерский алкаш Модест Петрович (по фамилии Мусоргский) придумал себе абсолютно симметричный и зеркальный звукоряд, состоящий сплошь из чередования больших и маленьких секунд.

Естественно, нот получилось не семь, а целых восемь, и самое страшное, что во всей этой системе нету ни одной чистой квинты, – это ж вообще ебануться можно… А Модесту Петровичу нравилось. Если кто видел в музыкальной школе его портрет кисти Ильи Репина, тот понимает почему… Ну, а если поковыряться в партитурах некоторых музыкантеров двадцатого века (к примеру, в партитурах Сергей Сергеича (по фамилии Прокофьев)), можно и не такой ужос раскопать…

А можно забить хуй вообще на все лады, и ебашить, имея в голове только одну тонику, и пиздец (как, например, делают всякие джазисты). Более того: можно обойтись и без тоники вовсе, когда все тона насквозь равноправны. Говорят, теоретически всю эту поебень в свое время обосновал один немецкий компоузер (по фамилии Шенберг)…